Чему вовсе не быть, так того не сгубить, А чего не сгубить, тому нету конца на Земле. Тонких улиц иглу Пальцем переломлю.
Будь свободна душа, Но меня не лишай Легких крыльев, Ведь кажется мне, Будто я египтянин, И со мною и Солнце и зной, И царапает небо когтями Легкий Сфинкс, что стоит за спиной.
Будто я... Будто я...
Тот терял, ты найдешь, Тот молчал, ты поешь, Тот задумал такое, Так не будет покоя Уже никогда. А мечта не нова, Чтоб до неба трава.
Будь свободна душа, Но меня не лишай Легких крыльев, Ведь кажется мне, Будто я египтянин, И со мною и Солнце и зной, И царапает небо когтями Легкий Сфинкс, что стоит за спиной.
Будто я... Будто я...
Чему вовсе не быть... Чему вовсе не быть...
Будто я египтянин, И со мною и Солнце и зной, И царапает небо когтями Легкий Сфинкс, что стоит за спиной.
Вы думаете, хлынет птиц поток, и лодки закачаются у причалов?.. Нет, птицы — это потом, и лодки — потом, а сначала...
Голубой капелькой с весла вдруг упадет весна, вскрикнет под корочкой тонкого льда первая маленькая вода, и в парке на перекрестке аллей, где еще по-зимнему снежно и тихо, гипсовый круторогий олень затрубит, призывая свою олениху; оснастят журавли за морями свои корабли, и в сарае успокоятся дровни, и трактор вздрогнет, почувствовав запах земли. Булат Окуджава.
Вы просите песен, их нет у меня – На сердце такая немая тоска. Так скучно, так грустно живется, Так медленно сердце холодное бьется, Что с песнями кончить пора.
Новых я песен совсем не пою, Старые петь избегаю, - Тревожат они душу больную, И с ними, ах, с ними Сильней я страдаю.
Вы просите песен, их нет у меня – На сердце такая немая тоска. Так скучно, так грустно живется, Так медленно сердце холодное бьется, Что с песнями кончить пора.